Преступность в России

Преступность в современной России, как известно, набирает обороты. Какие же методы борьбы с ней должны употреблять государство и общество? Любой здравомыслящий человек скажет, что в первую очередь необходимо совершенствовать законодательную базу, постоянно обновлять её, сообразуясь с реалиями современного общества. 
И это будет правильным решением, но только отчасти. Почему же отчасти? Ответ на этот вопрос лежит в плоскости правосознания: даже самый совершенный закон не может полностью регулировать отношения в обществе, он как субстанция более статичная не в состоянии угнаться за динамикой общества и государства. Мир, стремительно развиваясь, не в силах надолго оставаться в рамках тех или иных правовых норм. 
Изменения в обществе в данном случае могут быть как социального плана, так и чисто автоматического, технического. Например, представления о морали быстро устаревают, и те вещи, которые раньше считались неприемлемыми обществом, постепенно получают свою легализацию. 
Примером этому может послужить трансформация общественного сознания в России после смены власти и перестройки в 90-х годах XX века. Общеизвестно, что в СССР существовали законы, боровшиеся за моральное состояние общества и строго наказывавшие субъектов, пытавшихся нанести ущерб общественной нравственности. Вместе с падением режима все эти правовые установки ушли в прошлое. 
Почему же? Потому что понимание этичности существенно изменилось у большинства людей за последние десятилетия, и право вынуждено было подчиниться общественному влиянию. Но, как уже было сказано выше, общество меняется не только в психологическом смысле, но происходит и стремительное технократическое развитие. 
И самое главное, что технический прогресс существенно подгоняет и ментальные преобразования в обществе, переоценку ценностей в целом. Что же происходит с правом? Происходит обесценивание его роли, происходит так называемая инфляция законодательства. То есть создаются тысячи и тысячи новых законов, регулирующих тождественные между собой отношения и вдобавок слишком быстро устаревающих и теряющих свою актуальность. 
Таким образом, явно прослеживается примитивная тенденция к разрастанию, которая ещё несколько десятилетий назад не была так сильно выражена, но с учётом того, что мы живём в новом информационном состоянии, всё это происходит гораздо стремительнее. Законодатель не видит перед собой цели правового регулирования, не может отграничить первостепенное от различных сопутствующих наслоений, то есть он не может понять роль закона в регулировании преступности. Кому же или, вернее, чему должна принадлежать решающая роль? Ответ напрашивается сам собой: социальные институты должны регулировать правоохранительные отношения в большей степени, а закону должна принадлежать системообразующая модель.
 То есть закон обязан быть фундаментом, на котором зиждется весь принцип регулирования общественных правоотношений. Право должно давать лишь базу, основу, но не пытаться подменить собой движущую силу общества. Что же мы видим перед собой? Как раз эту самую подмену, попытку охватить собой «не охватываемое», ибо перегруженность законодательной системы деталями и 
Таким образом, задача закона состоит вовсе не в мелочном регулировании каждого шага и упоминании всех возможных вариантов развития событий, но в его способности охватить как можно больше правоотношений при краткости формулировки и дать команды соответствующим социальным институтам о его неукоснительном исполнении.